Избранное. Т.1 - Страница 92

— Предсказали? Таких приборов нет.

— Она заговаривается? Столько времени одна…

Пожилая леди вздохнула и открыла глаза. Если Меллия и напоминала ей кого-нибудь, она не подала виду. Меллия шепнула ей что-то ободряющее. Обе женщины улыбнулись друг другу. Любовь с первого взгляда.

— Ну вот, устроила, — сказала старая леди. — Со своими обмороками…

На ее лице появилось озабоченное выражение.

— Не говорите глупостей, — возразила Меллия, — все ясно…

— Как вы себя чувствуете? Вы можете говорить? — спросил я, не обращая внимания на угрожающий взгляд Меллии.

— Конечно.

Я присел рядом на кровать.

— Где мы находимся? — спросил я мягко, как только мог.

— Что это за место?

— Темпостанция «Берег Динозавров», — удивленно ответила она.

— Мне следовало спросить, в каком мы времени?

— Станционное время — тысяча двести тридцать второй год.

Она озадаченно поглядела на нас.

— Но… — сказала Меллия.

— Но тогда выходит, что мы не совершили никакого скачка во времени, — сделал я вывод, если только можно назвать выводом это абсурдное предположение.

— Значит… мы переместились каким-то образом на… вторичную линию?

— Не обязательно. Мы испытали такое, что вряд ли можно с уверенностью сказать, первичную или вторичную.

— Извините, — вмешалась старая леди, — у меня складывается впечатление, что… дела обстоят не так хорошо, как я могла бы надеяться?

Меллия с тревогой посмотрела на меня, а я перевел взгляд на женщину.

— Ничего, все в порядке, — сказала та. — Не беспокойтесь обо мне… Я понимаю, вы темпоральные агенты. Мои коллеги.

Она слабо улыбнулась и представилась:

— Оперативный агент Меллия Гейл к вашим услугам.

25

Я смотрел на Меллию, мою Меллию. Лицо у нее побелело как мрамор. Она застыла, не в силах вымолвить даже словечко.

— А кто вы, мои дорогие? — спросила женщина, повеселев. Она не видела лицо Меллии. — Я почти уверена, что знаю вас.

— Я — оперативный агент Рейвел, — заговорил я. — Это — агент Лайза Келли.

Меллия обернулась ко мне, но тут же спохватилась, прекрасный пример самообладания.

— Счастлива встретить… э-э… коллегу, агент Гейл, — сказала она совершенно бесцветным голосом.

— Да, когда-то я вела самый активный образ жизни, — сказала старая леди с улыбкой. — И жизнь бурлила в те дни, перед… перед катастрофой. У нас были такие высокие устремления, такие благородные цели! После каждого задания мы собирались у большого экрана, чтобы оценить эффект преобразований, поздравить или посочувствовать друг другу. Это было время надежд.

— Конечно, я понимаю вас, — кивнула Меллия с застывшим лицом.

— Но после официального сообщения все переменилось, — продолжала старшая мисс Гейл. — Мы по-прежнему не оставляли попыток, мы так и не признали поражение, но уверенность ушла. А потом… Началось вырождение. Хронодеградация. Сначала в мелочах: утрата привычной уверенности, пробелы в памяти, противоречия. Мы чувствовали, как разматывается клубок жизни. Многие сотрудники ушли. Некоторые совершали прыжки в надежде найти стабильный годограф. Часть пропала без вести в темпоральных искривлениях. Некоторые просто дезертировали. Я, конечно, осталась. Я всегда надеялась… почему-то… — она резко прервалась. — Но это сейчас некстати?

— Нет, нет!.. Продолжайте, прошу вас, — сказала молодая Меллия.

— Да что там говорить! Пришел день, когда нас в Центре осталась лишь горсточка. И мы согласились, что дальше невозможно поддерживать излучатели в рабочем состоянии. Больше года никто из оперативников не возвращался, хронодеградация оборудования ускорялась, и нельзя было предсказать, какой дополнительный вред мы можем причинить темпоральной ткани разлаженными преобразователями. Так мы отключили аппаратуру. Ситуация продолжала ухудшаться. Возросло количество аномалий. Мы совершали скачки и везде наблюдали регресс… во всех временах. Началась паника. Мне стало страшно. Я уверяла себя, что ищу возможность где можно сосредоточить стабилизирующие силы… искала оправдание. Я совершала множество скачков, наконец очутилась здесь. Станция показалась мне тихой гаванью, где царили мир и стабильность, пристанищем безлюдным, зато безопасным. Некоторое время я была счастлива… пока не обнаружила ловушку, — она болезненно улыбнулась.

— Дважды я пыталась вырваться, — тихо проговорила она.

— И каждый раз — после невообразимых ужасов — возвращалась в эту точку. Затем поняла. Я попала в защитную петлю. Я сдалась и приготовилась ждать…

Наши взгляды встретились, и я почувствовал себя убивающим старого калеку.

— Вы знакомы с оборудованием? — спросил я, чтобы заполнить возникшую в разговоре паузу.

— Да. У меня была масса времени, чтобы исследовать возможности аппаратуры. Ее потенциальные возможности. В данных условиях допустимо лишь минимальное воздействие на окружающую среду — такое, как использование прогнозатора, векторы которого указали о помощи.

Вновь последовала улыбка, словно я бросился ради нее в океан.

— Дисплей, на котором вы работали, — сказал я. — Я никогда не видел ничего подобного. Это и есть прибор, который… э-э… предсказывает будущее?

— Дисплей? — она удивилась. Потом что-то вспомнила и поднялась. — Я должна проверить.

— Нет, нет, вам нужно отдохнуть! — запротестовала Меллия.

— Помогите мне, моя дорогая. Я должна подтвердить показания!

Меллия попыталась спорить, но я перехватил ее взгляд, и мы вместе помогли нашей пациентке подняться на ноги и повели ее вдоль коридора.